Что касается выплат по Закону 1244-1 чернобыльцам.
Забывая подать заявления на выплату ежегодной компенсации, в частности за вред здоровью они ее не получают. Поэтому, чернобыльцы высказывали пожелания об упрощении порядка, чтобы такая и подобные компенсации выплачивались в беззаявительном порядке. Но Правительство усложнило этот процесс и теперь к началу следующего года количество чернобыльцев оставшихся без таких выплат может увеличиться. Считаю, что Государство обязано выплачивать положенные по Закону выплаты не спрашивая на то желания получателя такой выплаты, без заявлений от них.
Уважаемые крымчане чернобыльцы, пользователи сайта. Эта публикация к 8.15 час. 14 октября имеет 1060 просмотров, но только 15 человек проголосовавших в опросе. Неужели не интресен итог? Не верю что Вы столь инертны. Пожалуйста активней, включайтесь в процесс. Не отмалчивайтесь, Ваше мнение важно! И оно будет иметь немаловажное значение.Если Вы, уважаемые пользователи сайта не находите свой вариант ответа в опросе, предложите его в комментарии к публикации, как это сделал Самбурский Г.А.
Не секрет, что некоторые чернобыльцы, забывая подать заявления на выплату ежегодной компенсации, в частности за вред здоровью в итоге ее не получают. По этой причине чернобыльцы высказывали пожелания об упрощении процесса, чтобы такая и подобные компенсации выплачивались в беззаявительном порядке. Однако внесенные Правительством изменения в порядок начисления таких выплат созданием излишней волокиты усложнили этот процесс и теперь возможно к концу года, к сожалению количество чернобыльцев не получивших такие выплаты может увеличиться. Сведений о получателях таких выплат у плательщика предостаточно. Сколько можно перепроверять их?
Уважаемая администрация сайта, уважаемый Григорий Яковлевич, вы как- то там на редакторском совете сайта определитесь..... Вот вы предлагаете проголосовать и сказать наше мнение о товарище Ткачёвой М.Р. Никого не хочу обидеть, выражаю только своё личное мнение, но думаю, что я не одинок в своих мыслях. Я не знаю этого человека, не знаю, чем она конкретно занимается, автором каких инициатив является, что реально сделала в своем регионе и в Крыму и т.д и т.п. Перечень вышеперечисленных ссылок по печатным и видео-материалам абсолютно не проясняет картину об информационном массиве деятельности уважаемой Ткачёвой Марины Рувиновны как в общественно-социальной так и чернобыльской направленности. Более чем за полторы суток нахождения статьи на сайте, сегодня на 19.40 проголосовало всего 13 человек из просмотревших эту статью 270 человек. Это только 4,8 % !!! Так вот стоит ли ставить на сайте вопрос о голосовании за человека, о деятельности которого, никто не знает ???
El.kz беседует с генеральным директором АО "Казахстанские атомные электрические станции" Тимуром Жантикиным
Дискуссии о необходимости строительства в Казахстане атомной станции продолжаются. Эксперты обсуждают экологические и экономические составляющие, вообще необходимость использования атомной энергии в стране. А какой вообще должна быть АЭС, если решение о ее строительстве будет принято? О том, какие требования будут предъявляться к проекту, и какие рассматриваются варианты, рассказал один из известных в Казахстане специалистов в сфере атомной энергетики, генеральный директор АО «Казахстанские атомные электрические станции» (КАЭС) Тимур ЖАНТИКИН.
- Тимур Мифтахович, обсуждение в экспертном сообществе идет активное. Но общество всё еще не знает, какой проект может выбрать Казахстан, какие требования будут предъявляться к этому проекту?
- Если говорить о требованиях, мы рассматриваем имеющиеся на рынке реакторы поколения 3 и 3+. Это повышенная безопасность и улучшенные экономические показатели. На сегодня есть предложения от компаний России, Китая, Франции, США и Южной Кореи, со многими подписаны меморандумы о взаимопонимании. Решение по выбору проекта для первой АЭС Казахстана будет приниматься с учетом множества параметров, где ключевыми будут безопасность и экономика.
- Что вкладывается в понятие повышенной безопасности?
- Это минимизированный уровень риска возникновения каких-либо нештатных ситуаций. Атомная энергетика активно развивается, и современные реакторы поколения 3 и 3+ в этом отношении значительно превосходят реакторы второго поколения. Можно провести аналогию с гражданской авиацией – вначале появились небольшие самолеты, требование к которым было «лишь бы летали», потом шло поступательное развитие, самолеты становились все надежнее и экономичнее, и сейчас мы без опаски летаем на больших надежных лайнерах.
Развитие атомной энергетики также учитывает всё происходившее ранее. Условно по этапам развития реакторы разбиты на несколько поколений. Первое – реакторы на АЭС, которые показали принципиальную возможность использования атомной энергии для электрогенерации. Постепенно реакторы совершенствовались. Но произошло несколько крупных аварий – напомню, первая в 1979 году на АЭС «Три-Майл-Айленд» в Пенсильвании, второй стала авария на Чернобыльской АЭС, и последняя – на АЭС «Фукусима-1». Всё это случилось на АЭС с реакторами второго поколения. После каждой аварии специалистами отрабатываются абсолютно все нюансы, разбирается каждый шаг, чтобы точно понимать, что было сделано неправильно и привело к аварии. Были ли конструктивные особенности, которые привели к этому, или же свою роль сыграл человеческий фактор. Атомная энергетика открыта и транспарентна, поэтому мы все сегодня знаем, как и почему произошли аварии. И по итогам каждого такого подробного анализа принимаются меры: устраняются ошибки в конструкции, если они были, пересматривается нормативная база, требования к персоналу. И могу вас заверить, что все крупные аварии в основном связаны с человеческим фактором.
- А реакторы третьего поколения эти ошибки исключают?
- Исключать полностью ничего нельзя никогда, ни в одной сфере. В любом процессе и технологии есть вероятность наступления аварийного случая, это касается и транспорта, и в целом в нашей повседневной жизни. В технологиях эта вероятность рассчитывается по проверяемым на практике формулам, описывающим работу сложных установок. На современных реакторах принимаются технические меры, так называемые пассивные элементы безопасности, когда без участия персонала реактор в случае возникновения каких-то сбоев в работе переводится в безопасное состояние. Кстати, на примере Фукусимы мы видели, как это работает – штатно сработали противоаварийные системы, и сам реактор был погашен. Но через сутки взорвался водород, который накопился в здании. Но ядерной аварии там не было.
У современных станций поколения 3 и 3+ вероятность тяжелой аварии меньше 10 в минус седьмой степени события в год. Это означает, что за 10 млн лет может случиться лишь один случай аварии. Степень безопасности атомной станции намного выше, чем безопасность, например, авиационного транспорта. В десятки тысяч раз с большей вероятностью вы можете попасть в ДТП, чем что-то случится на атомной станции.
Абсолютно безопасного ничего не бывает. Сейчас многие говорят, что ВИЭ полностью безопасные. Но в действительности у ВИЭ тоже есть опасность – это пожары, например. Или просто лопасти у генераторов отрываются. Если говорить об отходах, то есть еще большой вопрос по захоронению отработавших ветрогенераторов или солнечных батарей - что делать с этим огромным количеством непростого материала? Вот в США, например, сейчас стоят отработавшие «ветряки», и они не могут решить, что с ними делать.
- Все-таки таких страшных последствий, как от АЭС, от ВИЭ нет.
- От атомных станций тоже особых последствий уже давно нет. Что мы все увидели на примере Фукусимы. В Чернобыле, на который мы все оглядываемся, был открытый реактор. А на современных станциях третьего поколения обязательно должен быть еще и купол, который не позволяет продуктам распада выйти наружу. То есть, если даже реактор расплавился, взорвался, еще что-то с ним случилось, все остается под этим куполом. И такого радиоактивного выброса, как произошел в Чернобыле, уже не будет.
- То есть, возможность радиационного заражения полностью исключена?
- Говорить, что полностью может только не очень умный человек, ничего не понимающий в основах математики и физики. На современных АЭС такая вероятность сведена к минимуму. Если, например, одновременно взорвать реактор и разрушить купол - тогда да, заражение возможно. Но в нормальной жизни такое очень маловероятно.
Смоделировать и представить можно что угодно, от военных действий до нашествия НЛО. Но когда мы говорим об использовании атомной энергии, мы говорим о мирном использовании. Сейчас, на фоне военных действий на Украине, начали говорить об опасности именно в случае войны. Но военные действия в целом приводят к очень тяжелым последствиям, где радиационное воздействие будет тяжелым, но не главным фактором. Есть масса видов вооружения серьезных, например, термобарические заряды. Все боятся, что может что-то случиться на АЭС. Но есть и другие, не менее опасные производства. Например, химические заводы, которые в случае разрушения нанесут огромный вред, зачастую превосходящий последствия ядерной аварии.
- Почему вы рассматриваете строительство именно большой станции? Сейчас многие эксперты говорят о перспективных разработках малых модульных реакторов, почему нельзя подумать о них?
- Маленьких станций на рынке сегодня пока нет. Действительно, есть реакторы малой и средней мощности – это китайские на 600 МВт и новые модульные реакторы General Electric и NuScale США – проекты, которые сейчас интенсивно прорабатываются и готовятся к коммерциализации. Мы за ними следим.
Для Казахстана это были бы очень хорошие варианты с такими реакторами. Они однотипные, производятся на заводах, нет проблем с заменами каких-то блоков. Очень высокое качество изготовления и, соответственно надежность и безопасность. Это был бы, возможно, идеальный вариант. Однако действительно серийного производства каких-либо коммерческих продуктов в этом направлении на рынке еще нет.
Действительно, в модульных энергоблоках есть свои особенные преимущества. Так, например, на реакторы малой мощности не нужно много затрат. Их можно строить поэтапно. Запустить первые два и потом третий-четвертый из денег, которые станция начинает зарабатывать. Но это - на перспективу. Прежде чем приводить в страну новую технологию, нужно убедиться в надежности ее работы, проще говоря, нужен прототип. Пока что, наиболее реальный срок появления таких прототипов - не раньше 2029 года.
- Вам не кажется, что это вполне подходящий срок, с учетом того, что и большая АЭС строится несколько лет. Может, лучше подождать новые технологии?
- Может быть. Мы внимательно следим за этими разработками, они представляют большой интерес, очень перспективные. Но пока что мы не можем даже технико-экономическое обоснование сделать под такую технологию, поскольку нет утвержденной работающей конструкции.
- Как будет решаться кадровый вопрос? Есть ли в Казахстане достаточное количество специалистов, которые смогут работать в этой отрасли, обеспечивать безопасную работу АЭС?
- У нас каждый год идет пополнение ребят, которые заканчивают соответствующие специальности в ведущих вузах, в частности, в России – Московский инженерно-физический институт – МИФИ, Томский политехнический университет. Это те вузы, которые готовили кадры для атомной энергетики еще Советского Союза. Пока эти люди работают в разных местах, потому что нет проекта. Поэтому, когда мы говорим, что кадров нет, это не так, они есть – нет работы.
Есть также специальные программы подготовки. То есть, когда мы выбираем какую-то модель реактора, когда начинаем стройку, параллельно идет подготовка операционного персонала. Это входит в техническую спецификацию контракта. Кадры готовятся именно для выбранного реактора, для его системы управления. Например, у специалиста есть базовое образование по атомной энергетике, но персонал надо готовить именно для работы на данном реакторе. Это все входит в программу строительства станции, поэтому с подготовкой кадров проблем нет и сейчас, и не будет в последующем.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Информация
Комментировать статьи на сайте возможно только в течении 100 дней со дня публикации.