Врач скорой помощи Мариуполя, тогда 46-летний Виктор Владимирович Гончаров был назначен командиром сводного медицинского отряда направленного для оказания квалифицированной медицинской помощи населению, которое оказалось в районах с повышенным уровнем радиоактивного загрязнения.
Выбор не случаен. Он был майором запаса, в свое время закончил военно-медицинскую академию, имел опыт организации медицинской помощи в условиях, приближенных к экстремальным (среди мест его армейской службы и жаркий Узбекистан, и удаленный гарнизон ракетных войск стратегического назначения на холодной Чукотке).
После завершения службы Виктор Владимирович вместе с женой и тремя детьми переехал жить в Мариуполь (тогда еще города Жданов). Там и начал новую, теперь уже гражданское страницу своей жизни.
Из воспоминаний Виктора Владимировича Гончарова:
«В состав нашего отряда входило 25 врачей, 5 врачей-лаборантов, 25 медицинских сестер, 8 лаборанток, 25 водителей и 4 дозиметриста, - вспоминает Виктор Владимирович. В зоне ликвидации последствий катастрофы мы изменили донецкий медицинский отряд, который находился там с 2 мая. Они оставили нам 23 микроавтобусы «РАФ» и 2 «УАЗы» скорой помощи. В течение суток состоялась передача смены. Три врача остались в Полесской больницы (на то время, это был замечательный, вполне современное заведение), а остальные медперсонала распределили по 15-ти фельдшерских пунктов Полесского района.
Кроме того, нам было поручено организовать круглосуточное дежурство одной бригады на контрольно-пропускном пункте №2 в пионерском лагере «Сказочный», где в то время располагался персонал ЧАЭС. Там по очереди находились 4 бригады, одну из них возглавлял я сам.
Кроме нас в Полесском районе тогда находились медицинские отряды из Запорожья (этот отряд был самый после нашего - 7 бригад) и Ивано-Франковска (в его состав входили только фельдшеры, возглавляла отряд женщина - профсоюзный руководитель).
Со временем нам на помощь отправили еще и студентов-четверокурсников Киевского медицинского института во главе с доцентом одной из кафедр. Их распределили по двое на каждый медицинский пункт. На мой взгляд, это было неудачное решение. Одно дело мы, взрослые люди, а это молодежь - будущие отцы и матери.
Зачем было рисковать их здоровьем? По большому счету, и в состав нашего отряда следовало брать только людей в возрасте свыше 35-40 лет - они менее восприимчивы к воздействию радиации. В Мариуполе, при формировании отряда, я говорил об этом председателю областного управления здравоохранения, и к моему мнению, к сожалению, тогда не прислушались.
Хочу отметить, что достойно повели себя в той обстановке работники фельдшерско-акушерских пунктов. Ни один из них не оставил свое рабочее место, хотя, безусловно, они как никто другой, понимали уровень существующей угрозы. А она была вполне реальной.
Скажем в один из первых дней нашей работы в Полесском районе врач Кимичаджы Николай Федорович обнаружил, что в селе Варовичи, куда его назначили работать, повышенные уровни радиации. Я взял прибор ДП-5В, проверил - точно. Доложил об этом руководству. В ближайшие дни население деревни было эвакуировано [остатки этого села, к сожалению, сгорели во время лесных пожаров в Чернобыльской зоне в апреле 2020 - прим. НМЧ] ...
Время от времени медперсонал нашего отряда сталкивался с признаки лучевого поражения жителей той местности. Мне запомнился случай с 14-летней девочкой, которая все воскресный день 27 апреля помогала взрослым пасти домашний скот. Со временем у нее появились признаки лучевого поражения, и мать привела дочь в больницу.
Замеряли излучения щитовидной железы - превышение нормы в несколько раз. Я сопровождал эту девочку в Киевской детской больницы. Оттуда она была направлена на лечение в Москву. Как сложилась дальнейшая судьба ребенка - этого я, к сожалению, не знаю.
Наша вахта закончилась 17-го мая 1986, когда нас сменил отряд наших мариупольских коллег. Перед отъездом в Донбасс Станислав Федорович Лишинский, который был в Полесском районе представителем гражданской обороны СССР и координировал работу медицинских отрядов, спросил меня: «А справки о пребывании в зоне ликвидации последствий аварии Вы взяли?».
Увидев мой недоуменный взгляд, здесь же вырвал из своего общего тетради лист бумаги в линейку и продиктовал текст справки. Такие же документы я сделал всем другим членам нашего отряда. В поселковом совете на эти клочки бумаги поставили угловые и круглые печати. В дальнейшем эти наскоро сделанные рукописные справки ой как нам согласились ...
Прошло 34 года с тех событий, но я и сегодня готов стать на колени и поклониться каждому, кто был тогда в нашем отряде. Все эти люди честно, ответственно и добросовестно выполнили свой гражданский и профессиональный долг.
Обидно, безусловно, что потом нам пришлось неоднократно доказывать чиновникам свое участие в ликвидации последствий Чернобыльской катастрофы, годами «воевать» в судах за свои пенсии и льготы.
Один из наших водителей до сих пор не может получить статус участника ликвидации последствий Чернобыльской катастрофы (в отделе социальной защиты его упорно относят к категории пострадавших). Но разве мы одни такие? ... ».
В память о чернобыльская командировки у Виктора Владимировича Гончарова сохранился рабочая тетрадь и карта Киевской области, которой он пользовался во время пребывания в Полесском районе. Рабочие записи он пока оставил себе (иногда приходится давать показания в судах по чернобыльским вопросам, а в этой тетради все фамилии, даты, названия населенных пунктов), а карту в марте этого года любезно передал в Национальный музей «Чернобыль», за что научные сотрудники нашего заведения ему очень благодарны. Есть у Виктора Владимировича и список бывшего сводного медицинского отряда, в котором он крестиками обозначает тех, кто, к сожалению, уже ушел из жизни.
Сегодня в нем с 92-х фамилий без отметки остались только 22.
По материалам публикации подготовленной старшим научным сотрудником NationalChernobylMuseum Бабаковым С.М.
Если Вам понравилась новость поделитесь с друзьями :
| html-cсылка на публикацию |
|
| BB-cсылка на публикацию |
|
| Прямая ссылка на публикацию |
|
