Что касается выплат по Закону 1244-1 чернобыльцам.
Забывая подать заявления на выплату ежегодной компенсации, в частности за вред здоровью они ее не получают. Поэтому, чернобыльцы высказывали пожелания об упрощении порядка, чтобы такая и подобные компенсации выплачивались в беззаявительном порядке. Но Правительство усложнило этот процесс и теперь к началу следующего года количество чернобыльцев оставшихся без таких выплат может увеличиться. Считаю, что Государство обязано выплачивать положенные по Закону выплаты не спрашивая на то желания получателя такой выплаты, без заявлений от них.
Уважаемые крымчане чернобыльцы, пользователи сайта. Эта публикация к 8.15 час. 14 октября имеет 1060 просмотров, но только 15 человек проголосовавших в опросе. Неужели не интресен итог? Не верю что Вы столь инертны. Пожалуйста активней, включайтесь в процесс. Не отмалчивайтесь, Ваше мнение важно! И оно будет иметь немаловажное значение.Если Вы, уважаемые пользователи сайта не находите свой вариант ответа в опросе, предложите его в комментарии к публикации, как это сделал Самбурский Г.А.
Не секрет, что некоторые чернобыльцы, забывая подать заявления на выплату ежегодной компенсации, в частности за вред здоровью в итоге ее не получают. По этой причине чернобыльцы высказывали пожелания об упрощении процесса, чтобы такая и подобные компенсации выплачивались в беззаявительном порядке. Однако внесенные Правительством изменения в порядок начисления таких выплат созданием излишней волокиты усложнили этот процесс и теперь возможно к концу года, к сожалению количество чернобыльцев не получивших такие выплаты может увеличиться. Сведений о получателях таких выплат у плательщика предостаточно. Сколько можно перепроверять их?
Уважаемая администрация сайта, уважаемый Григорий Яковлевич, вы как- то там на редакторском совете сайта определитесь..... Вот вы предлагаете проголосовать и сказать наше мнение о товарище Ткачёвой М.Р. Никого не хочу обидеть, выражаю только своё личное мнение, но думаю, что я не одинок в своих мыслях. Я не знаю этого человека, не знаю, чем она конкретно занимается, автором каких инициатив является, что реально сделала в своем регионе и в Крыму и т.д и т.п. Перечень вышеперечисленных ссылок по печатным и видео-материалам абсолютно не проясняет картину об информационном массиве деятельности уважаемой Ткачёвой Марины Рувиновны как в общественно-социальной так и чернобыльской направленности. Более чем за полторы суток нахождения статьи на сайте, сегодня на 19.40 проголосовало всего 13 человек из просмотревших эту статью 270 человек. Это только 4,8 % !!! Так вот стоит ли ставить на сайте вопрос о голосовании за человека, о деятельности которого, никто не знает ???
«Нас буквально топили!» Эти матроски из Гомеля вывезли на теплоходе 2000 человек после аварии ЧАЭС
Валентина Владимировна начинала матросом-кассиром на теплоходах серии «Ракета» в Гомельском порту. Была и поваром, и прачкой, и маляром, и уборщицей, и швартовщицей. А одно время — спасателем. Когда случилась авария на Чернобыльской АЭС, «Ракеты» первыми начали эвакуировать людей из Припяти и 30-километровой зоны.
Валентина и ее коллеги-матроски каждый день — с 26 апреля по 4 мая — делали по несколько рейсов в радиационный ад. После Чернобыля Валину «Ракету» порезали на металлолом — не удалось очистить от радиации. Вскоре развалился СССР. Позже обмелел Сож. В прошлом остался живой и небедный речной флот. В настоящем — общежитие, где одни бывшие матросы живут, а другие работают.
7 утра. По длинном скрипучему коридору в сторону кухни шаркают тапки. Включается плита. Греется чайник. Сонные люди наполняют коммунальную кухню. Большинство из них — бывшие. Бывшие механики судов, бывшие строители теплоходов, бывшие матросы.
В 9 утра на кухню приходит Валентина Владимировна Кривенкова, бывшая матроска, сейчас — заведующая общежитием Гомельского речного порта. Проверяет плиты, проводит пальцем по столешницам, чтобы убедиться, что чистые. Заглядывает в раковины. Кто-то из жильцов снова поленился вымыть посуду. Валентина спускается в свой кабинет и начинается «вертушка»: в спортзале протек потолок — срочно вызвать сантехников, заболела вахтерша — найти замену, пришли уборщицы с отчетом — выслушать и похвалить, кого-то заселить, отправить данные в военкомат... Так каждый день. Была совсем молодая, хотелось приключений и романтики, поэтому вдвое меньшая зарплата не отпугнула
Приходим в общажную комнату отдыха. Нас встречают Валентина Дмитриевна Кришталева и Татьяна Казанцева — тоже матроски гомельских «Ракет». Им всем за 50. Разливают по кружкам кипяток, смеются и немного смущаются. Не привыкли к вниманию. О том, что эти женщины занимались эвакуацией людей из Чернобыля, не знают даже многие нынешние работники гомельского порта.
Попала во флот случайно
Если кто-то говорит, что флот — дело не женское, то это только от незнания. В белорусском пароходстве почти все матросы были женщинами.
— В речной флот я попала случайно, — говорит Валентина Владимировна. — Сразу после школы пошла работать в Статуправление оператором-контролером. Зарплата была отличная, но я поняла, что цифры и бумаги — не мое. Работала без удовольствия. В 1985 году на фабрике «8 марта» организовали что-то вроде биржи труда. Я туда пришла ради интереса: посмотреть, какие вообще бывают вакансии. Мне сказали, что сейчас нужны люди в порту. Пришла в портовый отдел кадров всё разузнать, и они уговорили пойти к ним матросом-кассиром на теплоход «Борис Цариков», который плавал в Киев из Гомеля, Мозыря и Речицы. Тогда я была совсем молодая — 21 год — хотелось приключений и романтики, поэтому вдвое меньшая зарплата, по сравнению со Статуправлением, меня не отпугнула.
Быть матросом с детства никогда не мечтала и Валентина Дмитриевна Кришталева. В 1982-м она переехала из Могилева в Гомель. В Могилеве девять лет отработала в магазине контролером-кассиром. В Гомеле жил ее брат, который работал в порту. Так 28-летняя девушка перешла с суши на воду.
«Ракеты», на которых работали Валентины, — скоростные теплоходы на подводных крыльях. Когда они набирали скорость и разгонялись до 60 км/час, то как будто парили над водой. Первая «Ракета» отправилась из Гомеля в Киев 20 июня 1960-го. В столицу Украины «Ракеты» курсировали из Мозыря и Речицы. Сначала у них были порядковые номера: «Ракета 01», «Ракета 02», но вскоре появились имена. «Борис Цариков», «Иван Зайцев», «Степан Шутов» — в честь советских героев.
Капитан говорит: «Валя, иди-ка выбрось кранец». Что такое этот «кранец»? Куда его выбросить? Смотрю, швабра лежит...
— Ой, божачки, пойду суп выключу, а то нечем будет ребенка кормить! — вспоминает о своих обязанностях бабушки Валентина Дмитриевна, которая сейчас живет в портовом общежитии, и убегает на кухню. А ее тезка в это время вспоминает первый рейс.
— Настоящий экзамен! Представьте, я впервые в жизни на судне, а мне нужно не только обилечивать пассажиров, но и делать очень специфическую флотскую работу: швартовать теплоход к причалу, например. Близится первая остановка, мы подходим к пристани, раскачиваемся на волнах, мне нужно пришвартоваться: сделать петлю на канате, закинуть ее на кнехт на причале, а потом подтянуть «Ракету» и привязать ее. Мне 21 год. В общем, я не помню, на которой остановке у меня это, наконец, получилось.
Уборка в общежитии Уборка в общежитии
— А еще в этот день на водохранилище была серьезная волна — почти шторм, — продолжает Валентина Владимировна. — Обычно при такой волне Киев в водохранилище не пускал, но в этот день почему-то пустил. Меня жутко укачало. И пассажиров тоже. Я взяла бутылочку с нашатырём и отправилась в салон их спасать. Подхожу к одной мамочке с дочкой, протягиваю ей нашатырь и говорю: «Вот, помажьте вашей дочери виски». А девочка выхватывает эту бутылочку и залпом выпивает! Я попыталась представить, как мы будем ее спасать от отравления тут на реке, но близилась следующая остановка и мои мысли снова захватили канат, кнехт и причал.
— Когда мы, наконец, прибыли в Киев, я выдохнула с облегчением. Но зря. Идем по трапу, а капитан говорит: «Валя, иди-ка выбрось кранец». Что такое этот «кранец»? Куда его выбросить? Смотрю, швабра лежит. Думаю, наверное, это оно. Подняла и повесила. Приходит капитан, спрашивает: «Ты что сделала?». Ну как что, кранец выбросила! Оказалось, что кранец — это что-то вроде автомобильной шины. Их цепляют на борта судна, чтобы два теплохода не ударялись друг о друга. Плавать мне очень понравилось. Простор, вода, природа, общение с людьми. Оказалось, что всё это мне как раз и было нужно.
Вали на «Ракетах» эвакуируют Припять
В субботу 26 апреля 1986-го Валентина Владимировна расписывалась со своим мужем в сельсовете деревни Заспа, Речицкий район. На следующий день они сели на мотоцикл и поехали в Речицу, куда из Киева причалили Валины коллеги — отметить с ними свадьбу. От них Валентина узнала, что на реакторе в Чернобыле случилась авария. 27 апреля «Ракета» с утра вывезла первых 100 человек из пораженной радиацией Припяти. В понедельник 28 апреля Валентина уже догоняла свою команду в Лоеве. «Ракета» снова летела в сторону Чернобыля.
Официальная эвакуация людей из 30-километровой зоны началась только 4 мая. До этого гомельские и киевские «Ракеты» были для жителей этой территории одним из немногих шансов выбраться из радиационного ада. Эвакуированных людей отвозили в Киев, Мозырь и Гомель. Ракеты курсировали туда-обратно дважды в день. Спустя пару дней после аварии выезд в сторону Киева за пределы Киевского водохранилища закрыли. Украинцы поставили в водохранилище что-то вроде лайнера, который принимал эвакуированных с теплоходов и отвозил в город. На территории Беларуси такого лайнера не было, эвакуированных людей «Ракетами» везли прямо в Мозырь или Гомель.
— У людей была паника. Несмотря на то, что на причалах дежурила милиция, творился хаос. Люди расталкивали друг друга, прыгали в воду и всеми правдами и неправдами пытались попасть на борт. Кто-то тащил с собой ковры, кастрюли и прочее нажитое добро, кто-то выбрасывал чемоданы в воду — лишь бы спасти себя и свою семью, — вспоминает Валентина Владимировна. Спасать себя работникам флота велели с помощью водки и йода
— Нас буквально топили! — подхватывает Валентина Дмитриевна, которая 26 апреля, в день аварии, как раз была в рейсе, проплывала мимо Припяти, наблюдала купающихся в реке людей и радиационный столб. Думала, это облако. — В «Ракету» набивалось минимум по 100 человек (вместимость теплохода — до 66 человек, примечание редакции). Мы с трудом поднимались на крылья, а потом ползли «на пузе» со скоростью 30 км/час. Забирать людей нам разрешили только на дебаркадерах, больших речных вокзалах, а в маленькие пристани в 30-километровой зоне заходить было запрещено. Чтобы попасть к нам борт, люди подплывали на лодках. Мы тормозили и поднимали их к себе.
О том, что работа превратилась в смертельную опасность, матроски лишь догадывались:
— Считалось, что мы работаем в штатном режиме. Просто выполняем свою работу, а не людей спасаем.
После каждого рейса женщины проводили дезактивацию «Ракет». Сначала мыли теплоходы, потом сдирали краску до железа на тех участках, где радиация зашкаливала, и красили заново. У экипажа «Ракет» уровень радиации в крови измеряли каждый день — утром перед рейсом они сдавали анализ крови, по прибытии из зоны — их проверяли дозиметром. Спасать себя работникам флота велели с помощью водки и йода.
— Нам выдали справку, что мы работаем в зоне и, несмотря на сухой закон, в магазине в любое время отпускали водку. Я ненавидела водку. Но все говорили, что нужно пить. Поэтому мы ее принимали как лекарство. Четверть стакана водки и 3-4 капли йода. Мужчины, кто покрепче был, наливали себе по целому стакану и выливали туда по флакончику йода. Звучит невероятно, но, кажется, это работало. Как-то ребята-добровольцы, которых мы отвозили в Чернобыль, рассказали, что один из них выпил лишнего и уснул прямо под реактором. Когда утром у всей команды измерили радиацию, оказалось, что у него меньше всего! — делится флотскими секретами выживания Валентина Владимировна и хохочет.
В парке гомельского порта был круизный теплоход «Емельян Барыкин», который возил туристов по рекам три дня. Потом его продали в Киев. В Киеве «Емельян Барыкин» стал «Богданом Хмельницким», сейчас там отель.
4 мая «Ракеты» привезли последнюю партию спасенных. После 5 мая движение пассажирских теплоходов остановилось. А участникам ликвидации посоветовали уехать на чистую территорию. Валентина Владимировна уехала в Мурманск к мужу-подводнику. А Валентину Дмитриевну и многих других работников порта отправили на заготовку сена в Петриковский район. Пробыли там около месяца и вернулись в порт. К этому времени из своего вояжа вернулась и Валентина Владимировна. Теплоходы — на металлолом, порт — в утиль, сотрудников — на пенсию Спустя месяц после аварии в гомельском порту и в стране все вели себя так, как будто ничего особенного не произошло.
— Нам даже платить дополнительно за ликвидацию не хотели. Я знаю, что украинцам, которые тоже вывозили людей на «Ракетах», давали зарплату в четырехкратном размере. Все тогда говорили, что ликвидаторы денег нагребли. А я за эвакуацию получила 19 рублей. И медаль, — рассказывает Валентина Владимировна скорее с юмором, чем с досадой. Она считает, что ничего особенного не совершила — просто делала свою работу.
Государство тоже не сразу поверило, что экипажи «Ракет» были ликвидаторами.
Нагрудный знак «Участнику ликвидации последствий аварии ЧАЭС». К 2009 году все существенные льготы 90-х участникам ликвидации отменили.
— Нам всем, ликвидаторам с «Ракет», хотели дать 20-ю статью вместо 19-й, под которую мы реально подходили (закон «О социальной защите граждан, пострадавших от катастрофы на ЧАЭС» — примечание редакции). Я отказалась от 20-й статьи, потому что ее получили те, кто спустя пару лет после аварии на ЧАЭС работали в Ветке и Брагине. Разве Чернобыль и Припять в первые послеаварийные дни с этим сравнятся? В 1991 году через Минск нам все же удалось доказать, что мы эвакуировали людей из зоны отчуждения в 1986-м. Дали 19-ю статью.
Льготы по 19-й статье были существенные: плюс 14 дней к отпуску, бесплатные лекарства, отдых в санатории и проезд в общественном транспорте, скидка 50% на коммуналку, право бесплатно приватизировать жилье. И пенсия в 45 лет. Кроме этого, ликвидаторы, как и все жители Гомеля, получали выплаты, которые в народе называли «гробовые», — по 15 руб. на человека в месяц.
Сейчас, по сравнению со странами-соседками, в Беларуси социальная защита ликвидаторов последствий аварии на ЧАЭС организована хуже всего. С 2012 года ликвидаторов у нас официально нет. Есть пострадавшие — в новых удостоверениях чернобыльцев исчезла градация на участников ликвидации и пострадавших. Объем льгот всё время сокращается. К 2009 году все существенные льготы 90-х участникам ликвидации были отменены (если они не стали инвалидами).
Всех флотских можно узнать по широко расставленным ногам. «Бывает, закружится голова — я автоматически расставляю ноги, как во время качки!» — говорит Валентина Дмитриевна.
В Украине у ликвидаторов остался бесплатный проезд в городском и пригородном транспорте, бесплатные лекарства, 50% скидки на все или некоторые виды коммунальных услуг, бесплатное протезирование зубов и земельный участок тем, кто нуждается. Ликвидаторы получают денежную компенсацию, хоть и незначительную. В Украине есть отдельный день, посвященный чествованию участников ликвидации — 14 декабря. В России ликвидаторам оплачивают 50% коммунальных услуг, они получают небольшую денежную компенсацию.
До 1987 года «Ракеты» отстаивались в порту. Теплоходы «Борис Цариков» и «Степан Шутов» списали — они были слишком радиоактивные. Правда, Валентина Владимировна говорит, что какое-то время «Шутов» стоял на берегу в Ченках, для красоты. Остальные «Ракеты», те самые, которые участвовали в эвакуации, в 1987-м опять начали курсировать в Киев.
Валентина Кришталева присматривает за младшей внучкой. Валентина и дочь вместе со своей семьей живут в общежитии при гомельском речном порту.
Валентина Дмитриевна осталась верна «Ракете» до конца. Ходила на ней в Киев до 1991 года, пока не ушла в декрет. Когда вернулась, «Ракет» уже не было. Пошла работать в охрану на дебаркадер — убирать и дежурить. Потом на прогулочный теплоход «Минск». Ушла по состоянию здоровья — из-за больной спины больше не смогла бросать трап. Какое-то время дежурила на вахте в пароходстве. А потом была уборщицей в общежитии. В 55 лет с ней не продлили контракт — было много желающих на это место — и она, наконец, стала полноправной пенсионеркой (официально на пенсию вышла в 45 как ликвидатор). Теперь помогает дочери, растит внуков. Живет в том самом портовом общежитии.
Татьяна Александровна 10 лет отработала поваром на грузовом судне: «26 апреля, когда взорвался Чернобыль, мы как раз были в рейсе. Я стою на палубе, смотрю в бинокль на радиоактивное облако и думаю, что, наверное, будет дождь. Грузовые судна не переставали курсировать по реке. Когда мы шли через эту территорию пустые, люди запрыгивали к нам на баржи, спасались, как могли. Где-то в мае меня положили в больницу на капельницы — облучилась».
Валентина Владимировна тоже пробовала вернуться на «Ракету», но говорит, что с тех пор они в Киев уже ходили полупустые. В 1988-м перешла на прогулочные теплоходы «Брест» и «Минск». Некоторое время была поваром на грузовых буксирах, помогала своему мужу — капитану. Вскоре отправилась в декрет. После этого на воду больше не вернулась. Сначала была вахтером в общежитии, а потом стала заведующей.
О своем флотском прошлом женщины вспоминают с восторгом. До сих пор недоумевают, как развалилась такая огромная индустрия. И говорят, что если бы сейчас флот возродился, то туда, не раздумывая, пойдут работать не только они, но и другие их коллеги. Правда, коллег осталось не так много. По ходу беседы Валентины то и дело произносят фамилии своих ровесников, которых уже давно нет в живых.
Две Валентины и Татьяна пьют чай и вспоминают флот.
— Хорошая бригада у нас была! — ностальгически вздыхает Татьяна Александровна.
— Команда! — осекает ее Валентина Владимировна. — Мы как семья были. Всё вместе делали. Ели за одним столом.
— Ой, девчонки, помню теплоход сломается, хлопцы ночь не спят — ремонтируют, чтобы утром в рейс отправиться. И мы не спим — фильтры им моем, чтобы быстрее было, — говорит Валентина Дмитриевна. — Вот время было так время!
Ничего не напоминает плакат из прошлого нашей истории.Письмо (и плакат) размещено по просьбе его автора в развитие темы В Минтруда Крыма прошел круглый стол с активом КРООИ «Союз Чернобыль»
|Просмотров: 1 798 |Комментариев: (0)
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Информация
Комментировать статьи на сайте возможно только в течении 100 дней со дня публикации.
Симферополь:
Просмотров: 1 798 | 
Комментариев: (0)
