Участникам ЛПК на ЧАЭС, пострадавшим от радиации, потерявшим кормильца, ВВЗ, ЕДВОмич, работавший ликвидатором в Чернобыле: «Никто не думал о последствиях» » Чернобыльский Спас
Категория: Публикации Администрация Раздольненского сельского поселения Республики Крым отказала чернобыльцу в постановке на квартирный учёт в качестве нуждающегося в
Категория: Публикации Читайте публикацию: Администрация Раздольненского сельского поселения Республики Крым отказала чернобыльцу в постановке на квартирный учёт в качестве
Да, хорошо что в судебные тяжбы не пошло дело. Но ведь необходимо отметить пользу сайта и всеобщие наши усилия.В том числе и в комментариях обсуждение создавшейся проблемы. Мы точно знаем, что злободневные проблемы мониторятся различными государственными органами, различных уровней, в том числе министерством труда Республики Крым и администрацией главы Республики Крым. С очень большой вероятностью на изменение своей позиции администрацией Раздольненского сельского поселения повлиял именно этот фактор, размещение на сайте Чернобыльский спас публикации об их заблуждении и противоправных действий против Чернобыльца. Что то же подтолкнуло их к изменению позиции. Уважаемые коллеги, собратья, товарищи! Огромное всем вам спасибо за участие в обсуждении проблем , не равнодушие, участие работу и ваш профессионализм. Вместе мы и далее будем побеждать.
Спасибо, уважаемый Александр Алексеевич за Ваше неравнодушие, неподдельный интерес к состоянию граждан, подвергшихся воздействию радиации (в частности крымских) и за участие в разрешении их проблем. Админ. сайта
Очень жаль, что в моих комментариях Вы увидели, что моя \"цель вашей не помогать своим коллегам а всячески поносить и хаить работу своих товарищей\". При таком отношении к мнению других лиц (в том числе к моему мнению, человека, который с момента выхода чернобыльского закона в мае 1991 года помог тысячам чернобыльцев и членам их семей) Ваша работа рискует не достичь желаемых для Всех нас результатов.
Ликвидатор аварии на Чернобыльской АЭС рассказал об участии в дезактивации опасного объекта.
Случившаяся 26 апреля 1986 года на Чернобыльской атомной электростанции авария до сих пор одна из самых страшных техногенных катастроф в мире. Территория в 30 километров вокруг того места по-прежнему остается зоной отчуждения. Там все ещё есть радиация. Что говорить о вреде, который в своё время получили пожарные и ликвидаторы последствий.
Из Омской области в Чернобыль направились почти полторы тысячи человек. Одним из них был Сергей Андреев, в то время заведующий лабораториями в омском политехе. Сейчас он является председателем Омской региональной общественной организации инвалидов «Союз Чернобыль», которая занимается защитой прав ликвидаторов и членов их семей.
Печальная дата
– Сергей Михайлович, расскажите, сколько сейчас в Омске живет чернобыльцев?
– Немногим больше тысячи человек. Естественно, их становится меньше с каждым месяцем. Кроме того, помимо чернобыльцев в нашей общественной организации состоят ветераны подразделений особого риска и родственники ликвидаторов аварии на производственном объединении «Маяк», где еще в 1957 году случился взрыв емкости с радиоактивными веществами. Последние, кстати, до сих пор не могут добиться того, чтобы получать пенсию по потере кормильца. Они пострадали не меньше чернобыльцев, но поскольку этот случай держали в строгой секретности, документов, подтверждающих их участие и вред здоровью, мало. Сейчас этот вопрос решается. В защите прав этих людей помимо нас принимают участие Общероссийский народный фронт и общественная палата Омской области, но исход дела пока не ясен.
– Как будет отмечаться 33-я годовщина аварии на Чернобыльской АЭС?
– По традиции, дата никогда не переносится. Мы собираемся именно в день катастрофы, 26 апреля, в парке Победы. Там в сентябре прошлого года была открыта аллея Героев-спасателей. Она организована рядом со скульптурой «Ангел-хранитель», установленной в память об участниках ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС. Инициатором открытия аллеи стала Омская региональная общественная организация инвалидов «Союз Чернобыль». Стоит отметить, что эта аллея открыта в память не только о чернобыльцах, но и о ликвидаторах других аварий. Оставшиеся в живых и их родственники каждый год приходят сюда, чтобы почтить память своих товарищей. В этот раз, как всегда, в митинге примут участие первые лица города и области.
Мужественный выбор
– Кем вы работали до аварии и как стали ликвидатором?
– До аварии я был заведующим лабораториями на кафедре «Холодильная и компрессорная техника и технология» Омского политехнического института. У меня уже была семья, двое детей, я был военнослужащим запаса. Основная масса ликвидаторов состояла из призванных из запаса. Во вновь сформированных подразделениях кадровыми военными были только командиры. Мне тогда пришла повестка, и я прибыл по ней в областной военкомат. На собеседовании мне все рассказали, обозначили задачи и сразу выдали обмундирование. На объекте я работал с 18 мая по 2 июля 1987 года.
– Но окончательное решение было за вами?
– Да. Все мы были патриотами и понимали, что есть такое слово – «надо». Мы прошли медкомиссию, и уже на следующий день я был в самолете, который летел в Москву, а еще через день нас отправили на Украину. На месте нас расписали по ротам, и примерно через два дня после акклиматизации мы уже начали выезжать на работы.
– Чем непосредственно вы занимались?
– Мы крыли кровлю на крыше третьего энергоблока. Со мной были еще девять человек. Десятка. Я получал в штабе задание, и мы выполняли. Это были и восстановительные работы. Но надо понимать, что в 1987-м, через год после аварии, там случались выбросы радиации, и нам приходилось экстренно эвакуироваться с крыши. О повышении уровня радиации нам сообщали постоянно работающие там дозиметристы. Больше одного рентгена в день тогда было нельзя получать. В этот день у каждого было по 0,7 рентген. Это приличная доза. Кроме того, наша часть 41173, так называемый сибирский полк, находилась в пределах 30-километровой зоны, зараженной радиацией. Еще наша команда сбрасывала с крыши твердые радиоактивные элементы. Подбегали по очереди и сталкивали все вниз инструментом, похожим на большую швабру.
Ценой здоровья
– Какие симптомы ощущались уже во время работы на объекте?
– Приходишь в столовую или еще куда-то, где много народа было, а там все кашляют как чахоточные. Даже через защитные лепестки получали дозы. Некоторые, хоть и запрещалось, курили во время работ, снимая маски… Я хоть и не курил, но тоже кашлял. Как и у всех, у меня было головокружение. Это зависело от объекта. Были ребята, которые на трубе водружали красный флаг после приемки саркофага госкомиссией. Вроде как «ура, победа!» Потом их поместили в санатории, но сейчас их, конечно, уже нет. Зачем нужен был этот необоснованный героизм, непонятно.
– Было ли осознание опасности?
– Четкого понимания не было. Никто не думал о последствиях. Представьте: человек на крыше третьего энергоблока снимает слои клея, впитавшего радиоактивные частицы. Сейчас уже понимаешь, насколько это опасно, и моя команда этим же занималась, а тогда опасности не чувствовалось. Читаешь надписи на табличках расставленных, там писали, где и сколько рентген уровень радиации, ну и работаешь дальше как ни в чем не бывало.
– Мнения об этой катастрофе разнятся. Одни говорят, что это крах индустриальной системы, другие – первый шаг к развалу Советского Союза.
– Конечно, вокруг катастрофы ведется много разговоров, и есть много домыслов. Тут есть и экономическая, и социальная составляющая. Ведь заражена была большая территория, в той или иной степени пострадали больше миллиона человек. Досталось не только Украине, Белоруссии и России, досталось и всей Европе. Но для нас это в первую очередь была авария, последствия которой нужно было ликвидировать, хоть и ценой своего здоровья. Другого мы и не знали.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Информация
Комментировать статьи на сайте возможно только в течении 100 дней со дня публикации.